Три момента взрыва (сборник) - Страница 44

– Так это все из-за них? – спросил капитан и показал в окно на горячий дождь. Старый жрец потер глаза и стукнул кулаком по столу. Жрица оскалила зубы.

Встревожился ли я? Так, самую малость. В конце концов, наши боги под надежной защитой, наши солдаты хорошо обучены, наш город укреплен. Я был удивлен, что кто-то сумел их взять.

Но мне было любопытно. Что теперь будет? Неужели всех унесли? И Королеву Богов, и Великого Землепашца, и Того, Кто Расчищает Грязь, и Солдата с Кнутом, и Луну? Всех похитили? Это, наверное, плохо. И даже Духа Города не стало? Как же без них будут воевать наши солдаты? Они ведь не перестанут воевать, думал я. Смогут ли они освободить наших богов? Или придется торговаться? Платить выкуп?

– Ублюдки, – сказала жрица. – Ублюдки и дети ублюдков.

И она запела песню, какой я не слыхал ни до того, ни после.

Дождь лил тогда двадцать дней. Весь урожай погиб. Земля раскисла, в одной деревне вниз по склону холма съехал дом вместе с людьми. Уцелела одна малышка, чья колыбелька каким-то чудом задержалась в развилке дерева – там она и висела, громко вопя, пока ее не сняли.

Сам я этого не видел: все произошло с той стороны, на которую у башни нет окон. Но я слышал, как об этом рассказывали солдаты, собираясь на войну. Здесь они испытывали оружие перед боем. Им на смену прислали другую команду, зеленых юнцов, и те такое тут учинили! Дерево, которое они мне принесли, было совсем сырое и гореть не хотело.

Уже после того случая один капитан смены рассказывал мне, что служил раньше в городском храме, говорил, что был горд нести службу в присутствии богов. Так я понял, что их вернули. Но что сделал для этого наш город, в котором я не бывал, не знаю.

Я здесь уже давно, но города не видел и раньше. Вообще никогда.

Старый жрец приходил сюда еще раз. В конце того года, чтобы проводить как положено зиму. Он пел свою песню солдатам, которые выстроились во дворе и слушали его, ежась от холода. Я стоял в нижней комнате, в простенке между окнами, и украдкой поглядывал на них.

Жрец мотал головой и пел. А я вспоминал его гнев. Вспоминал, как его спутница сказала тогда «ублюдки», и понял, что не знаю, кого она имела в виду: похитителей богов или самих богов, которые позволили себя похитить и подвели всех.

Ну, вот: у тебя пятно на подбородке. Сейчас вытру. Вот, так-то лучше. И дай-ка я поверну тебя, а то тебе солнце в глаза.

Жаль, что я не умею рассказывать. Мне снилась моя семья, тишина. Хороший был сон.

Это ты мне послал?

Если бы от меня что-то зависело, я бы отнес тебя в самую верхнюю комнату. Убрал бы там сор из ниши в стене – это не займет много времени, да и, по-хорошему, давно бы уже пора это сделать, – и поставил тебя туда.

Есть здесь один солдатик, совсем молодой и такой задиристый, что твой петушок. То и дело вижу его во дворе, все он подначивает своих товарищей помериться силами. Проигрывает, по крайней мере, каждую третью схватку и каждый раз ругается, жалуется, ворчит, что соперник дрался нечестно и что победитель на самом деле он. Но он совсем не злой, и за это его все любят, и я тоже. Иногда я делаю для него что-нибудь, по мелочи. В общем, это он сказал мне, что война кончилась. Та, последняя.

– Скоро сюда придут еще люди, – сказал он. – Мы побили тот, другой город, и с этим уже ничего не поделаешь. Эх, только я собрался повоевать.

Я говорю это тебе потому, что вижу печаль в твоих золотых глазах, тоску, которую ты не заслужил, хотя ты и бог врагов моего города. Вот я и решил сказать тебе, что скоро ты отправишься домой.

Война окончена, и мы опять победили. Не стыдись. Этот город всегда побеждает и, наверное, всегда будет побеждать. Твои люди идут сюда, значит, они заплатили выкуп.

Надеюсь, что заплатили.

Это ничего, тебе совсем не о чем беспокоиться. Не обращай на меня внимания.

Было время, когда мы уничтожали заложников.

Сегодня все согласны, что это было ужасно, и не смотри на меня так, умоляю. Теперь никто такого не делает. Бог войны, о котором я тебе говорил, помнишь? Его разбили на части.

Король отдал этот приказ в гневе, его разозлили наши враги. Да, это сработало, они были раздавлены, но все равно так делать было нельзя.

Вижу, ты не испугался. Что ж, я впечатлен.

Со мной все в порядке. Не тревожься за меня, не стоит.

Мне было приятно познакомиться с тобой. Ты интересный гость. То есть, конечно, пленник, я знаю. Но, может быть, ты позволишь мне считать тебя моим гостем? Мне будет жаль, когда ты уйдешь.

Если я и грущу немного, то лишь потому, что о многом не успел тебя спросить, а теперь не знаю, сколько у нас осталось времени. Мне хочется больше знать о твоей семье, о твоем городе. О людях, которые поклоняются тебе. Которые идут сюда.

Почему ты вдруг так опечалился?

Скоро ты будешь дома. Ты разве не слышал, что я тебе сказал?

Слышал, конечно. Закрыть тебе глаза? Хочешь послать своему народу летучих мышей, чтобы они рассказали ему о том, где мы? То есть где сейчас ты, и рядом с тобой я, составляю тебе компанию?

Вот лучшее дерево, какое у меня есть. Я вылил на него все ароматическое масло и разделил его своими старыми пальцами на тонкие волокна. Вкусно, правда?

Знаешь, о чем я тут подумал? Только мне надо говорить тихо, поэтому я лучше не скажу, а прошепчу это прямо в твое металлическое ухо – я подумал, тот солдат мог ведь и ошибиться. Может, он что-то недослышал, и это наш город проиграл, а не твой. Может, твои жрецы придут и перережут глотки тем солдатам, что сейчас внизу, в караульне, а тебя взвалят себе на плечи и с триумфом понесут назад, домой.

Не знаю, решат ли они, что я тоже враг. Неважно. Меня это не беспокоит.