Три момента взрыва (сборник) - Страница 97

К оглавлению

– Помолчи, ладно? – сказала она ему. – Я хочу тебя кое-куда сводить. Давай скачи сюда.

Он прикусил губу и прыгнул через канаву.

Анна шла за ним, с ней Гомес и солдаты сопровождения. Вернулся Перри.

– Вы когда-нибудь надеваете шлем? – спросил он ее.

– Я не подхожу близко.

– Что ж, думаю, после Лондона вас уже ничем не напугать. – Она промолчала. – Вы уверены, что это хорошая идея?

– Нет, не уверена, но мне до смерти надоело его нытье.

– Я это слышал. Я как раз перечитываю его историю. Вы ведь обратили внимание на то, как он говорит о своих товарищах по путешествиям, а?

– Да, – сказала она. – Это они привели его к замкам.

– Вы знаете, что такое крепость-звезда?

– Да, – ответила она и отошла от него.

Мимо досок с объявлениями, минуя лифты, пешком, по лестницам и, наконец, через широкие двойные двери солдаты вывели Ника наружу. Он шагнул под открытое небо, ахнул, раскинул руки и медленно закружился на месте.

Они оказались во внутреннем дворе, который имел вид неправильного треугольника с длинной стороной в пятьдесят футов. По верхнему краю высоких бетонных стен тянулась колючая проволока, в самих стенах на неодинаковом расстоянии друг от друга были пробиты окошки, в них кое-где виднелись лица молодых солдат. Они вели себя спокойно, но оружие все же держали на виду. Асфальт всюду пестрел разноцветной разметкой для спортивных игр и состязаний, линии наполовину стерлись от времени. На стене ржавела баскетбольная корзина без сетки.

– Извини, с солнцем не вышло, – сказала Анна. Небо затянула ровная низкая пелена. Двор был слишком закрыт, чтобы чувствовать ветер.

Кто-то из солдат наверху крикнул:

– Давай разомни копыта, домосед. – Ник поднял голову на зрителей и не смог удержаться от улыбки. – Шевелись!

Ник махнул рукой, то ли приветствуя, то ли отстраняясь. И зашагал по периметру двора.

– Береги голову! – раздался еще чей-то крик. Из окна вдруг вылетел баскетбольный мяч. Со звонким «бац» он ударился о землю и заскакал по площадке, его прыжки становились все дробнее, ниже и глуше.

Ник продолжал идти вдоль стены, по тени. Анна шагнула навстречу мячу, перехватила его одной рукой. Остановилась на небольшом расстоянии от корзины, тщательно прицелилась и послала в нее мяч. Попала.

Солдаты засвистели, загикали. Она дождалась, когда мяч вернется, и повторила движение, сорвав еще аплодисменты.

– Черт меня побери, док! – крикнул кто-то.

– Ник, – произнес полковник.

Ник смотрел на Анну.

– Ник, пожалуйста, не останавливайся.

Он зашагал дальше. Медленно вышел на середину двора, не сводя глаз с Анны, и снова встал.

– Нет? – спросил он. – Здесь тоже неподходящее место? Боитесь испортить площадку для баскетбола?

– Ник, – повторил полковник, – хватит…

– Так это вы? – Ник обратился к Анне. – Вы все устроили? Хотите, чтобы я сказал вам спасибо? В этом все дело?

– Твое спасибо мне ни к чему, – ответила она и направилась в дальний конец двора. Проходя совсем рядом с ним, она не почувствовала у себя под ногами ровно ничего необычного.

– Ник, я знаю, тебе нравится играть у нас на нервах, – снова заговорил полковник, – но, пожалуйста, не заставляй меня делать то, чего я не хочу, двигайся.

Полковник перестраховывался. Судя по тому, что они знали, Ник должен был провести на одном месте не меньше часа, чтобы его присутствие начало как-то сказываться на почве.

В одиночку вернувшись в комнату Ника, Анна опустилась на колени рядом с траншеей. Почему-то вид этого рва без человека в центре показался ей неприличным, даже шокирующим. Она схватилась руками за крошащийся кафель. Наклонилась вперед и сквозь слои взломанного пола стала разглядывать густую, почти черную землю под ним.

Компьютеры с точностью до долей миллиметра фиксировали любые колебания внутри траншеи. Почва начала крошиться, образуя прогиб, через семьдесят три минуты после того, как они привели сюда Ника и уложили его в кровать, а еще двести двадцать пять минут спустя преобразование было завершено. В почве под полом комнаты зияла большая кольцевая дыра.

Выяснить, куда девалось такое количество материи, как раз и входило в задачу Анны.

Датчики упорно настаивали на том, что с траншеей не происходит никаких изменений, кроме периодического осыпания тонких земляных струек с ее стенок на дно под действием гравитации, но Анна чувствовала, что ров растет, неравномерно распространяясь внутрь, а его нуклеус, пятачок твердой земли в центре, постоянно поглощается пустотой.

– Известия о новых случаях деформации приходят все время, – сказал Перри. – И еще о терроризме.

Следом за Анной он вошел в комнату для отдыха персонала и теперь, стоя возле нее, пока она наливала себе кофе, с нехарактерной для него робостью следил за ее движениями и слушал, как по громкой связи кого-то вызывали куда-то еще.

– Но это все слухи, – продолжал он. – Никто не спешит открывать карты. Говорят что-то про Джайпур, Шотландию, Анголу. Вот и в нашей с вами истории основа всего – сплетни.

Анна не слушала сплетен.

– Полковник Гомес говорит, вы читали показания Ника, – сказала она.

– Объекта Зеро, – поправил он ее. – Да, я как раз просматриваю его досье.

– Мое тоже?

Он моргнул, глядя на нее, и она заметила, что всю его настороженность как рукой сняло.

– Интерес к источникам, – заявил он, – основа моей работы. А еще меня очень интересуют те, кто почему-то не может заразиться.

Когда Анну привезли сюда и впервые показали ей Ника, заснятого на видео у себя в камере, она спросила: «Откуда мы знаем, что все дело именно в нем?» Полковник и Олсон разложили перед ней графики инцидентов и их распространения.